Михаил Бессонов не был кубанцем: он родился в 1901 году в селе Медвежье Ставропольского края. С девятилетне­го возраста работал по найму. В 1920 году пошел доброволь­цем в Красную Армию, участвовал в боях в Средней Азии против басмачей. В 1923 году вступил в партию. После демо­билизации с ноября 1923 года работал в районах Ставропо­лья: в совхозе, профсоюзных организациях и райкоме ВКП(б). В 1933 году окончил три курса Новочеркасского сельхозин­ститута. С 1934 года вновь на партийной работе в Азово-Чер-номорском крае — зам. начальника политотдела свиносовхо­за «Донсвиновод», начальник политотдела овцесовхоза «Крас­ный чабан».

В 1937—1938 годах — первый секретарь Новопокровско-го райкома ВКП(б); с апреля 1939-го — заведующий оргинст-рукторским отделом, а с июня 1939-го по сентябрь 1940-го — секретарь по кадрам Краснодарского крайкома ВКП(б).

В октябре 1940 года был направлен в Молдавскую ССР секретарем ЦК КП(б) Молдавии. После оккупации Молда­вии работал при штабе Южного фронта, затем возвратился в Краснодарский край. С 25 июля 1942 года — заместитель председателя Краснодарского крайисполкома, с апреля 1943-го — секретарь, зам. секретаря крайкома ВКП(б) по животноводству. С июля 1944-го по март 1948 года работал председателем Краснодарского крайисполкома. Освобожден с этой должности в связи с выездом на учебу в Москву.

Награжден орденами Трудового Красного Знамени, Оте­чественной войны 1-й степени, «Знак Почета», медалью «За оборону Кавказа».

Еще до переезда Михаила Бессонова на Кубань в крае­вом центре происходили события, которые во многом харак­теризовали отдаленные последствия гражданской войны. «Совершенно ясно, что в социально-экономическом отноше­нии от старого Краснодара ничего не осталось,— так было сказано на состоявшейся в эти дни 5-й городской парткон­ференции.— Мы имеем новый большевистский социалисти­ческий Краснодар».

В городе действительно было много нового, и не только в промышленности. Даже трамваи по улице Красной ездили с занавесками и зеркалами в салонах, тем не менее «культура трамвая» подвергалась резкой критике («Почему занавески должны быть только на Красной и некоторых других улицах, а на остальных этого не должно быть? Там вместо хороших зеркал висят кривые, в которые противно смотреться...»).