На конец 1920 - начало 1930-х годов приходится «великий перелом» в деревне. Наличие большого ко­личества казаков среди хлеборобов осложняло кол­хозное строительство на Кубани. Как и в других зер­новых районах, коллективизация здесь проводилась История Кубани

поспешно и часто насильственными методами. Сове­ты, партийные ячейки, несмотря на амнистию, полу­ченную от Советской власти, относились к казакам предвзято, так как они служили у белых. Если каза­ки не хотели идти в колхозы, их причисляли к враж­дебным элементам, хотя такое поведение было реак­цией на действия Советской власти, на нарушение законности.

И. В Сталин исходил из необходимости форсиро­вания темпов коллективизации, мотивируя это обста­новкой враждебного капиталистического окружения и возрастающим сопротивлением классово враждебных сил внутри страны. Позиция Сталина допускала при­менение чрезвычайных мер в достижении главной цели. Группа Н. И. Бухарина выступала за более осторожные, умеренные темпы коллективизации, ис­ключающие применение чрезвычайных мер к кресть­янству. На XVI (апрель 1929) общепартийной конфе­ренции при обсуждении этого вопроса выступил делегат от партийной организации Кубани, он же сек­ретарь Кубанского окружкома ВКП(б) Д. А. Булатов. Он сообщил, что нет дружного вхождения в колхозы середняков. Так, из 240 тысяч хозяев в колхозах и других кооперативных хозяйствах состояло лишь 24 тысячи хозяйств, или 10 процентов, из которых доля середняков составляла только четвертую часть. Крестьяне и казаки не видели в колхозах машинной техники, особенно тракторов. Сталин в статье «Год великого перелома» (ноябрь 1929) заявил, что серед­няк в основной своей массе пошел в колхоз. После этой статьи секретарь Северо-Кавказского крайкома партии заявил о намерении завершить коллективизацию к лету 1931 г., но ее сроки были резко сокращены. Сплошная коллективизация зерновых районов, объяв­ленная Сталиным и поддержанная Пленумом ЦК в ноябре 1929 г., базировалась в основном на сложе­нии простого крестьянского инвентаря. Поспешность и неподготовленность, а также применение чрезвычайных мер и методов руководства способствовали усилению антиколхозных настроений. Из Павлов­ского района Кубанского округа хлеборобы-казаки об­ратились с жалобой в ЦК на местных руководителей, допустивших насилие при обобществлении скота. Этот факт был оглашен на XVI съезде партии летом 1930 г., но никто не понес наказания за произвол. В станице Незамаевской весной 1930 г. из-за грубых перегибов (принудительное обобществление коров, овец, свиней, птицы) произошли «бабьи бунты». Видя нарушения принципов добровольности, казаки и иногородние выходили из колхозов, а единоличники воздержива­лись от вступления в них.

Для исправления допущенных ошибок было при­нято постановление ЦК РКП(б) от 5 января 1930 г. «О темпах коллективизации и мерах помощи госу­дарства колхозному строительству». По этому доку­менту коллективизация на Кубани должна была в основном завершиться в 1931 г. Четырнадцатого мар­та 1930 г. вышло новое постановление «О борьбе с искривлениями партлиний в колхозном движении», в котором осуждались принудительные меры при про­ведении коллективизации. Восстановлению доверия середняка и росту колхозного движения способство­вало постановление ЦК РКП(б) «О льготах для кол­хозов», так как колхозники освобождались на два го­да от налога на скот, а колхозам отпускался кредит (в 1930 г. в сумме до 500 млн рублей). В это время на полях колхозов и совхозов работало 1340 тракто­ров, однако урожайность полей была низкой. Только в 1935 г. Кубань впервые добилась средней урожайно­сти - 11 центнеров с гектара.

По мере ускорения темпов коллективизации уси­ливались репрессивные меры против лиц, не поддер­живающих создание колхозов. В конце 1920 - начале 1930-х годов была проведена ликвидация кулачества как класса на основе сплошной коллективизации. Четвертого февраля 1930 г. было принято постановИстория Кубани

ление ЦК «О мерах по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» и инструк­ция к нему, в которой намечалось выселить в отда­ленные районы страны более миллиона человек. Рас­кулачивание продолжалось в 1930-1933 гг. Кулацкие семьи выселялись и обосновывались на новых зем­лях. Спецпереселенцы лишались политических прав (права голоса, свободы передвижения и свободного труда), имущество их подлежало конфискации. Все это дает основание считать «раскулачивание» особым видом репрессий. Многие из историков считают, что эти меры подорвали сельское хозяйство, и это стало одной из причин кризиса колхозного строя. Только на Кубани произошла потеря более 30 тысяч кресть­янских хозяйств, большого числа опытных работни­ков. Это было раскрестьянивание, которое задело и казачество.

Начиная с 1929 г. наряду с раскулачиванием в ряде районов Кубани на хлеборобов-единоличников обру­шились репрессии по политическим мотивам. Одной из первых была объявлена контрреволюционной груп­па из 43 человек, арестованных в середине января 1930 г. Из них 24 человека расстреляли, остальные получили разные сроки заключения в концлагерях или были высланы на Север. Все лица этой группы были реабилитированы по Указу Президиума Верхов­ного Совета СССР от 16 января 1989 г. Особенно впе­чатляют масштабами списки лиц, незаконно репрес­сированных по делу казачьей контрреволюционной повстанческой организации «Вызволение», якобы су­ществовавшей в ряде районов Кубани. Всего по делу был привлечен 331 человек. Все они были арестова­ны в конце 1930-го и в начале 1931 г., когда в кол­хозы обязывали войти казаков.

В 1931 г. часть урожая осталась неубранной, не все колхозы выполнили план хлебозаготовок. Появи­лись первые признаки кризисного состояния колхо­зов. Доля изъятого государством товарного зерна в колхозах Кубани все возрастала. Применение чрез­вычайных мер во время хлебозаготовок вызвало со­противление как колхозников, так и остальных крес­тьян и казаков. Это напряжение обострилось в 1932 г. Дисциплина в некоторых колхозах была слабой, на­блюдались отъезды крестьян из колхозов, станиц. Это было приостановлено в конце 1932 г. введением паспортной системы, запрещавшей отъезд жителей из сельской местности.

Специальное постановление ЦИК и Совнаркома от 7 августа 1932 г. приравнивало колхозную соб­ственность к государственной. Постановление предус­матривало за малейшее хищение зерна расстрел или тюремное заключение на срок не менее 10 лет с кон­фискацией имущества. События достигли кульмина­ции с приездом в ноябре 1932 г. чрезвычайной ко­миссии во главе с Л. М. Кагановичем.

Четвертого ноября 1932 г. на совещании комис­сии с партаппаратом и секретарями сельских рай­комов Кубани было принято постановление, которое указало на необходимость сломить саботаж хлебоза­готовок, организованный кулацким контрреволюци­онным элементом, и уничтожить сопротивление части сельских коммунистов, ставших фактически провод­никами саботажа. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о чистке сельских парторганизаций края (4 ноября), ЦК ВЛКСМ - о чистке комсомольских организаций (6 ноября).

Эти решения привели к массовому произволу на селе. Станицы, не выполнившие план хлебозагото­вок, заносились на так называемую черную доску, что предусматривало ряд наказаний, связанных с по­ставкой продуктов. Но самой беспочвенной стала де­портация населения из казачьих станиц Кубани. Особенно пострадали станицы Полтавская и Уманская (Ленинградская), из которых было выселено большинство жителей. По некоторым данным, чис­ленность кубанцев, выселенных «за кулацкий саботаж», достигла 63,5 тысячи. Сильный кризис на Ку­бани разразился в конце 1932 - начале 1933 г. На­чался голод. В Северо-Кавказском крае с июля 1932 по декабрь 1933 г. смертность составила примерно 350 тысяч человек, т. е. около четырех процентов на­селения. Голод опустошил десятки станиц, но боль­шинство колхозников продолжали самоотверженно трудиться. Они надеялись на будущее.

В 1937 г. на Кубани действовали 122 совхоза, 154 МТС и 2433 колхоза. В том году валовой сбор зерновых культур более чем в два раза превышал по­казатель 1928 г., когда преобладало единоличное хозяйство. Свыше 90 процентов колхозников имели коров для личного пользования, другой домашний скот. Увеличилось потребление продовольственных продуктов сельскими жителями. Общая посевная площадь края по состоянию на 1 января 1940 г. со­ставляла 3 733 854 тыс. гектаров. Всего в крае имелось 2370 колхозов, посевная площадь которых составила 3 060 135 гектаров. Коллективизация по числу дво­ров на 1 января 1940 г. составляла 99,2 процента.

Из положительных сторон коллективизации мож­но отметить то, что страна получила миллионы рабо­чих рук для индустрии, стали лучше использоваться сельскохозяйственные машины, были подготовлены кадры механизаторов, специалистов, а главное - со­здана тяжелая промышленность, которая оказалась такой необходимой в войне 1941-1945 гг. Особенно­стью Кубани являлось то, что 82 процента населения занималось сельским хозяйством. Развитие промыш­ленности во многом было предопределено потребно­стями сельского хозяйства, предприятия которого были важны для региона и всей страны.

Электрическая энергия в Кубанской области и Черноморской губернии до революции почти не ис­пользовалась. Мощность всех имевшихся электро­станций равнялась 10 тыс. кВт. В 1930 г. была по­строена электростанция в Новороссийске (мощностью

20 тыс. кВт), в 1931 г. - в Краснодаре (мощностью 10 тыс. кВт). Они положили начало электрификации края и долгое время являлись энергетическим сердцем этих городов. В 1939-1940 гг. были построены две колхозные электростанции в Тимашевском районе, по одной в Брюховецком и Курганинском районах. В ста­нице Динской в 1940 г. началось строительство пер­вой в крае межколхозной электростанции мощностью 200 тыс. кВт.

Основными отраслями промышленности Кубани являлись: металлообрабатывающая, маслобойная, кожевенная, мукомольная, нефтяная, цементная, де­ревообрабатывающая, табачная. Сорок две скважины в районе Майкопа были восстановлены в 1922 г. Пра­вительство наградило «Майкопнефть» орденом Тру­дового Красного Знамени. В 1921 г. начали разгруз­ку первые суда в Новороссийском порту. В 1925 г. порт был удостоен ордена Трудового Красного Знаме­ни. В 1925 г. цементный завод «Пролетарий» дал пер­вую продукцию. В мукомольной промышленности в начале 1920-х годов было только десять крупных мельниц. В 1928-1932 гг. в строй вступили Крым­ский и Адыгейский консервные комбинаты, желез­нодорожная ветка Туапсе - Сочи - Адлер. Реконст­руировались старые фабрики и заводы. Полукустарное предприятие в Краснодаре, изготовлявшее топоры, пре­вратилось в завод «Октябрь», выпускающий запас­ные части для тракторов. Завод «Кубаноль» (в 1922 г. переименован в завод им. Г. М. Седина) перешел к вы­пуску первых в СССР фракционных лебедок для до­менных печей, которые до этого закупались в Америке. В 1932-1937 гг. продолжилось индустриальное развитие Кубани. В Краснодаре началось строитель­ство завода электроизмерительных приборов. В Ново­российске вагоностроители изготовили вагоны для поездов-экспрессов «Стрела», которые осуществляли рейсы между Москвой и Ленинградом с 1934 г. За­вод «Армалит» в Армавире был переоборудован для ремонта тракторов и автомашин. Был переоборудо­ван и завод имени Г. М. Седина. В 1937 г. он изгото­вил первый карусельный станок и стал специализи­роваться как станкостроительный. Краснодарский кожзавод считался крупнейшим кожевенным пред­приятием в крае. В 1930 г. капитальные вложения в новое строительство сахарного завода, мясокомбина­та, консервных фабрик составляли 15 912 тыс. руб­лей. В начале 1930-х годов были построены красно­дарские маргариновый и комбикормовый заводы, биофабрика. В винодельческой промышленности крупными являлись Анапский завод и комбинат «Аб­рау-Дюрсо».

К началу 1940 г. наиболее крупные предприятия были сосредоточены в городах Краснодаре, Новорос­сийске, Армавире, Туапсе, Майкопе и Нефтегорске, продукция которых достигла 67 процентов всего вы­пуска. Удельный вес валовой продукции сельского хозяйства в общей валовой продукции народного хо­зяйства края составил 55 процентов, остальные 45 -приходились на долю промышленности.

В 1921-1922 гг. начали функционировать курор­ты Черноморского побережья Кавказа. Строительство санаторно-курортных учреждений на Кубани получи­ло большой размах в годы первой пятилетки (1928-1932). За годы второй пятилетки (1933-1937) общий объем капиталовложений в развитие санаторно-курор­тной отрасли превысил 600 млн рублей. В этот период были начаты работы по реконструкции Сочи-Мацес-тинского курорта, создание которого было объявлено постановлением СНК от 8 января 1934 г. ударной стройкой. Много средств выделялось для проведения гидрологических работ, на совершенствование баль­неологического хозяйства, горно-санитарную охрану курортов. К началу 1940-х годов в Сочи возвели 16 са­наториев, обеспечив их всем необходимым. Это дало возможность в годы Великой Отечественной войны превратить санатории Кубани в мощную сеть тыло­вых госпиталей. Предвоенное пятилетие в истории края омрачено «большим террором», последовавшим за февральско-мартовским пленумом ЦК ВКП(б) 1937 г. Были репрес­сированы каждый пятый колхозник, каждый второй единоличник, каждый десятый рабочий, 118 военно­служащих, 650 служителей религиозных культов.